Как живут опущенные после освобождения

Жизнь после тюрьмы: интервью с бывшим заключенным

Одной из наиболее трудных социальных проблем, не перестающей на протяжении длительного периода времени быть предметом исследований, является социальная адаптация лиц, освобождающихся из мест лишения свободы. 

Жизнь каждого осужденного делится на «до срока», «наказание/исправление» и «свободу». Ни один из этих периодов невозможно объединить. Человек проживает три разные жизни и несколько раз старается заново выстроить систему принципов и ценностей.  

Сначала ты живешь непринужденно, строишь планы.  У тебя могут быть дети, отношения, работа, верная собака. Знаешь, что есть колония, тюрьма, что все это страшно. Но тебя это не касается, тебя все обойдет стороной. А потом «бах» — и ты не знаешь, что делать. 

Оказываешься на зоне, пытаешься вспомнить все, что знаешь об этом месте. Как вы себе ее представляете? Я, например, вспоминаю жесткие и кровавые фильмы, в которых с первого же дня новичкам приходится не жить, а выживать.

А главарь – здоровый, с наколками и шрамом на лице, говорящий взглядом, что ты уже наполовину мертв. Сейчас это звучит смешно, но столкнувшись с такой ситуацией, человек теряется. И он снова младенец, не умеющий ходить.

Разбирайся сам, что можно делать, а что нельзя.  

Фото носит иллюстративный характер

А что после? Что делать, если ты молодым попал за решетку, и вся юность прошла там? Пока твои ровесники путешествовали, читали книги, расставались и заводили новые отношения, пока изменили музыкальный вкус от и до, перепробовали не один модный лук, ты жил одним и тем же днем. Вспомните свою жизнь, предположим 8 лет назад. Какой она была? Теперь представьте, что вы переместились в сегодня. Не знаете «Скриптонита», новых улиц и баров. Что вы будете делать? Как к вам отнесутся люди?  

После срока есть два пути: совершить преступление и вернуться или наверстать упущенное и продолжить жизнь на свободе. И снова приходится ломать уже сложившуюся систему ценностей и адаптироваться к новому миру.

 Если человек пытается утроиться на работу, является хорошим сотрудником, но привлекался по «уголовке», ему говорят «пока». Если пытается завести друзей, а они пугаются его заключения. Если ищет поддержки, но ее не оказывают из-за страха, он сдается. В этом случае он пытался придерживаться второго плана, но только слышал «нет».

Фото носит иллюстративный характер

Мои слова подтверждает социологическое исследование на базе учреждений Управления Федеральной службы исполнения наказаний (Россия). Согласно исследованию, «осужденному на протяжении всего срока отбывания наказания в виде лишения свободы по крайней мере трижды приходится переживать весьма сложные адаптивные ситуации:  

• первичная адаптация к исправительному учреждению; 
• адаптация к сложившимся условиям пребывания в исправительном учреждении; 
• адаптация к условиям жизни на свободе. 

В связи с этим его адаптивные возможности значительно снижаются, и он порой не способен в условиях свободы в должной мере нейтрализовать отрицательные последствия пребывания в изоляции от общества. В результате возникают проблемы в адаптации к жизни на свободе». 

Если говорить конкретно про адаптацию на свободе, то основными проблемами, с которыми сталкиваются осужденные, являются:  

1. недостаточная осведомленность о событиях, происходящих на свободе;  
2.  отсутствие квалифицированной психологической помощи;  
3. трудности с устройством на работу; 
4. отсутствие постоянного места жительства;  
5. недостаток материальных средств;  
6. наличие судимости. 

Часть 1: До заключения 

«В 21 год моя жизнь не сильно отличалась от жизни обычного юноши: любимая девушка, нормальная машина, учился в московском институте, подрабатывал. Была лишь одна слабость – легкие наркотики. Иногда курил с друзьями. Два раза получал штраф за вождение в нетрезвом виде. Первый раз выпил чуть-чуть пива, а второй – покурил с другом». 

Часть 2: Тюрьма и зона. Приговор 

«Решили покурить в компании друзей. Все скинулись, и я поехал покупать. В 2011 году меня  осудили по ст. 328 ч. 3 УК РБ за посредничество в приобретении марихуаны сроком на 8 лет.  

К тому моменту следствие уже длилось полгода. Из общения с адвокатом понимал, что меня ждет. Поэтому реакции на озвученный приговор не было. Я даже испытал облегчение. Тюрьма и зона – разные вещи. После тюрьмы приезжаешь на зону. Там стоят дома и можно выйти на улицу. Поэтому плавно перешел к следующему этапу».  

Обстановка в исправительной колонии 

«На зоне попадаешь в комнату, где живут 20-30 человек. Будни не отличаются друг от друга. Всегда встаешь в 6 утра, идешь всем строем в столовую. Ешь примерно 7 столовых ложек овсяной каши, сваренной на воде.

Если перевернуть тарелку, каша даже не выпадет. В добавок белый хлеб, который не отличишь от черного. Потом на работу. Загоняют  300-500 человек в цех, и работаете по 8 часов. За это даже не платят. Из свободного времени – 2 часа и выходные.

 Постоянно одно и то же целых 8 лет». 

Общение с заключенными и администрацией 

«Живешь бок о бок с разными людьми: и наркоманы, и алкоголики. Если возникают конфликты, то по непонятным причинам. В основном, это мелочи. Вот представьте. В камерах почти ничего нет.

Ручки, бумажки, книжки, из электроприборов – кипятильник. Конфликт может возникнуть, если не так посмотрел, не то сказал или захотел выпить чай пораньше. Такие стычки объясняются только стрессовым состоянием.

Все озадачены своими судьбами. А так можно спустить пар. 

Но большую враждебность можно заметить со стороны администрации. Хочешь узнать человека – дай ему власть. Я наблюдал сотни неправомерных и надменных ситуаций с их стороны. Например, в тюрьме просишь отвести в душ, а тебя игнорируют. На зоне, если стало плохо и просишь вызвать врача, могут просто пообещать, но помощи вряд ли дождешься. Один из случаев: человек заболел.

  Жил в комнате, в которой самый сильный и авторитетный решил держать окно постоянно открытым. После выписки из санчасти просил не отводить обратно. Эту просьбу проигнорировали, не разобравшись в ситуации. Он сходил на свидание с мамой, а на следующий день умер. Моему соседу говорили, что он здоров, пока по воле случая приезжий доктор не обнаружил пневмонию.

 Или идешь к стоматологу, а тебе вырывают не тот зуб.  

Фото носит иллюстративный характер

Пенитенциарная система несовершенна. Правила выстроены справедливо и хорошо, но только на бумаге. Срок – это не исправление, а наказание. Хватает людей, которые сошли с ума. Человек может разговаривать сам с собой, кричать в стену. И никому до него нет дела. Живет и пусть живет. Что уже говорить о других вещах. 

В таких местах, если нет поддержки с воли, психологическое и физическое здоровье под большим вопросом. Например, парню дали 10 лет за убийство. Сам он из неблагополучной семьи с периферии. Его никто не поддерживал, а он очень переживал.

Однажды его сестра прислала письмо, что выслала посылку. А там для счастья достаточно банальных продуктов. И он ждал эту передачу, ходил по баракам с утра до вечера. Ждал неделю, две. И в итог повесился. И такие случаи не редкость.

Проиграл много денег, бросила девушка – повесился».  

Часть 3: связь со свободой или ее отсутствие 

«Мне не удалось продолжить общение с некоторыми друзьями. Раньше я многих так называл, но сейчас это слово имеет большее значение. Дружат, потому что есть что-то общее: интересы, дело. Но сохранить это спустя 8 лет сложно. Проблема в том, что даже навещать на зоне могут только близкие родственники.  

У меня была любимая девушка, с которой мы поженились в колонии. Задерживаться на 8 лет в колони не планировал. Надеялся, что попаду под одну из амнистий. На тот момент моя мама была беременна. То есть на свободе меня ждали.  

Но в 2015 году после выхода декрета об ужесточении наказания осужденных по  328 статье стало понятно, что я здесь надолго. Это поняла и моя девушка. Мы продержались 4 года, но мне надо было отпустить ее раньше… 

Связь с друзьями поддерживал по телефону. Также удалось найти много друзей на зоне. Там же не все синие, пьяные и беззубые. Есть и нормальные люди. А если ты прожил с таким человеком 8 лет, знаешь его как себя, то почему бы не продолжить общение на воле? Мои друзья с зоны будут надежнее тех, кто здесь. Ведь когда вместе преодолеваете сложности, это вас сплачивает». 

Информация и как ее добыть 

«Зона – это изоляция и цензура. Многие книги запрещалось передавать, если их сочли за пропагандистские. Интернета нет. Новости со свободы узнавали через разговоры, газеты и единственный телевизор.

По внутреннему каналу крутили новинки кино. Но у нас был популярен футбол, потому что делали ставки и зарабатывали на этом. Так что сильно проблем с информацией не было. При желании можно было даже завести телефон.

Но с такой плотностью это сложно держать в тайне».  

Часть 4: свобода ли? «Химия», или учреждение открытого типа 

«После определенного количества лет есть возможность замены приговора на более мягкий. На сленге это называется «химия». Отсидев ¾ срока (5,4 года) за хорошее поведение могут перевести в исправительное учреждение открытого типа.  

Через 7 лет заключения я поехал в Гомель. Данная программа предполагает свободу, но при условии хождения на работу и наблюдения. То есть ты ездишь на работу и возвращаешься с нее по табелю, в котором дежурная часть указывает время прибытия и отъезда. Время на дорогу рассчитывает оперативник. Опоздал – нарушение. За три выговора отправляют обратно в колонию.  

По возвращению дышишь в трубку, тебя обыскивают и проверяют глаза. Но находятся индивиды, которые употребляют. Был период, когда я работал на СТО.

В первый день мои коллеги сделали «дорожки» (имеется в виду употребление мефедрона – психостимулятора в виде порошка) и предложили мне, но я отказался. Через некоторое время одного «спалили».

Я боюсь получить еще один большой срок. После этой истории на меня упала тень. Но доказать свою непричастность легче: можно сдать анализы.  

Какая обстановка? 

«Условия на «химии» получше. В комнате 6 человек, есть холодильник и кухня. Работа предоставляется на ферме, пилораме и т.п. Зарплаты по 300 рублей. Также место для трудоустройства можно искать самому. Я работал в фирме по производству стеклопакетов 7 месяцев. Иногда удавалось отпроситься с работы на 2 часа раньше и погулять по городу. Но это редкие случаи. На себя времени нет. 

Следующая ступень – «домашняя химия», либо УДО. Для этого проводится комиссия. Дата моей менялась три раза: в октябре, декабре и 22 марта, после которой я был освобожден».  

Адаптация на свободе 

«Освобождение напоминает переезд в заграницу. В страну с другой культурой, правилами жизни, принципами.  

Я могу перепутать «Галилео» и «Галерею», могут возникнуть трудности с вызовом такси. Тогда приходится вскрывать карты. Мне даже интересна реакция. Многие удивляются, что сидел. Но, конечно, смотрят уже по-другому.  

Найти работу с судимостью трудно. То есть ассоциации, стереотипы у людей есть. В большинстве случаев они оправданы, но не всегда. Вот ты идешь на работу, тебя хвалят. А потом в перечне необходимых документов на трудоустройство указывают справку, что не привлекался по уголовной ответственности». 

Свою историю Олег закончил выводом о том, что накопленный за все эти годы энтузиазм испаряется. После такого срока хочется жить нормальной жизнью, заниматься любимым делом, а общество воспринимает тебя, как второсортного. Мало кто доверяет, а многие даже побаиваются.  

Исходя из истории нашего героя и исследования, можно сделать вывод, что заключенные либо частично готовы, либо не готовы к жизни на свободе. В данном случае следует отметить большой пробел в работе социальных служб. Подготовка к адаптации может качественно снизить уровень преступности.

Для этого следует разработать и внедрить максимально возможное количество тренингов, которые будут развивать адаптивные способности осужденных (умение говорить, вести себя в обществе, трудоустраиваться и т.д.), оказать помощь в трудоустройстве.

Социальная служба также должна проверить наличие жилья и возможности проживания в нем, а в случае отсутствия такового постараться найти, например, договориться с родственниками осужденного.  

Однако, бывшие заключенные нуждаются не только в помощи со стороны социальных служб, но и со стороны самого общества. И во втором может помочь каждый из присутствующих.

В конце концов, каждый из нас нуждался в помощи в трудный момент. Данный случай – не исключение.  

Представьте, что один из ваших неудачных случаев гиперболизировали: вы напились, а назвали алкашем, или вам каждый раз за переход на красный свет или курение в неположенном месте дают «административку». Суть в том, что среди осужденных есть множество людей, умных, талантливый, перспективных, которым не повезло.  

Оправдывать их преступления не следует, но стоит помочь тем, кто изменился или хочет измениться. Разве вы не хотели получить второй шанс? Разве не заслуживали его? 

Источник: http://www.websmi.by/2019/06/o-trudnostyah-adaptatsii-na-svobode-byvshih-zaklyuchennyh-analiticheskaya-statya/

Как опускают в тюрьме?

«Опущенные» в тюрьме – это низшая иерархия заключённых.

И как только их не называют: «петухи», «гребни», «пинчи», «обиженные», «отверженные» и пр. Как их ни называй, а судьба и жизнь этих осуждённых просто ужасна.

О том, как опускают на зоне, пойдёт речь далее в статье.

Кто такие «петухи» на зоне?

По одной из версий, опущенные выделились в отдельную тюремную касту после реформы 1961 года, в ходе которой лагеря разделились по строгости режима содержания. В результате первоходочники стали жить на зоне отдельно от матёрых зеков и рецидивистов.

Первоходочники – это в основном молодые люди, малознакомые с тюремными устоями, но стремящиеся побеждать в конкурентной борьбе путём проявления агрессии, издевательств над физически более слабыми заключёнными. И если более опытные зэки вовремя не разъяснили им правила жизни в тюрьме, то со временем их пребывание там становится всё более диким.

Любой заключённый может попасть в касту опущенных. Но некоторые категории попадают сюда автоматически или с большой вероятностью.

К таким категориям относятся:

• Заключённые, попавшие на зону за изнасилование несовершеннолетних детей.
• Люди, практиковавшие гомосексуальные связи на воле.
• Близкие родственники сотрудников правоохранительных органов.

Справка: кроме «петухов» в сообществе заключённых существует каста «чертей». Общее между этими кастами то, что и те, и другие являются неприкасаемыми, однако черти для сексуальных утех не используются.

Почему опущенных называют петухами? Скорее всего, название произошло от слова «петушить», которым именовался процесс изнасилования.

За что опускают на зоне?

Петухами становятся совершенно по разным причинам. Чаще всего в зоне опускают осуждённых по ст. 131 УК (изнасилование). Сюда же попадают развратники, растлители и гомосексуалисты, независимо от того, какое преступление они совершили.

Но по статистике на 2020 год, в категорию опущенных всё чаще стали попадать заключённые из-за совершённых ими «косяков», недостойных звания зэка. Так, например, «порядочному» зэку не положено выполнять работу, связанную с сантехникой; этот вид деятельности — исключительно для петухов.

Кстати, вопреки стереотипному мнению, доля гомосексуалистов среди опущенных невысока. Большинство осуждённых становятся петухами за поступки, не имеющие отношения к сексуальной сфере.

Обычно опускают за различные нарушения правил тюремной жизни, такие как:

• Неуплата карточного долга. За невозвращённые долги приходится платить в тюрьме кровью, а единственной возможностью сохранения жизни становится оказание секс-услуг.
• Телесный контакт (но не сексуальный акт) с другим петухом. Инициатора такого контакта после жестоко наказывают (вплоть до убийства), а заключённый, с которым тот контактировал, переходит в разряд опущенных, причём навсегда. Доведенные до отчаяния петухи нередко пользуются этим, чтобы отомстить. Для опущения достаточно всего лишь провести ночь в петушатнике.
• Стукачество.
• Смазливая внешность; свойства, присущие женскому полу, например, жеманность, высокий голос.
• Проявление слабости характера, неумение постоять за себя.
• Кража имущества у других заключённых.
• Опускание человека без серьёзного основания.

Опустить могут и по указу тюремной администрации с целью устранения неугодных осуждённых из тюремной жизни. Для этого чаще всего жертву запирают в петушатнике на всю ночь. После этого заключённый автоматически переходит в разряд петухов.

Правда, к таким обиженным отношение тюремного сообщества более-менее лояльное.

После 2000-ых наблюдается отказ от опускания посредством изнасилования. Это связано с тем, что стало уделяться большее внимание на защиту прав заключённых, вследствие чего усилился контроль над внутренним регламентом и укладом жизни в исправительных учреждениях.

Как живут петухи на зоне?

Жизнь опущенных на зоне тяжела, а порой и ужасна. Они живут в тюрьме отдельно, в так называемом петушатнике, где сидят такие же обиженные, пинчи, покеры). Это самая презираемая (причём всеми) категория зэков. Что они делают в тюрьме?

Занимаются опущенные в тюрьме самой грязной работой: подметают плац, локалки; моют бани, сортиры; чистят канализацию, выполняют работы на запретке; убирают и грузят мусор. Есть среди опущенных и такие, которые зарабатывают тем, что продают себя; их называют «обиженные рабочие».

Обычные зэки не должны брать продукты, которыми питаются петухи. Моются опущенные из отдельных умывальников. Они обязаны уступать дорогу другим заключённым.

С ними почти не разговаривают представители других каст. Общение с петухом для зэка может обернуться потерей авторитета.

Опущенные должны сообщать о своём статусе всем новичкам. Сокрытие подобной информации карается нанесением тяжёлых физических увечий. Для того чтобы петухов было проще идентифицировать, на их тела наносятся особые татуировки.

Их могут поселить возле туалета, под кроватью («под шконкой»), и только в крупных лагерях для них выделяют отдельные бараки, которые и называются петушатниками.

Обиженные пользуются отдельными предметами быта. В их посуде обычно проделывают дырки, чтобы никто случайно не перепутал «зашкваренные» ложки и тарелки с нормальными. В курилке петуху можно отдать недокуренную сигарету, но уже взять бычок с рук опущенного нельзя ни в коем случае.

В лагерной церкви им выделяются отдельные скамейки, лавки, а в бане — тазики. Если обычный зэк случайно сядет не за тот стол или возьмёт не ту ложку, он автоматически попадает в петушиную касту. Даже если он не ел, не пил из приборов, он всё равно будет признан опущенным.

Как только обычный заключённый оказывается среди касты петухов, он идёт на любые ухищрения, чтобы перевестись из обиженных в разряд «нормальных» зэков.

Справка: число ограничений и запретов для опущенных зависит от типа пенитенциарного учреждения. В колониях строгого режима отношение к ним более лояльное, а вот в колониях для несовершеннолетних царят самые дикие порядки.

Петухи на зоне: что сними делают?

Ранее, ещё до двухтысячных годов, основной обязанностью опущенных было сексуальное удовлетворение зэков, но сейчас это практикуется редко и то только на добровольных началах.

По нынешним тюремным правилам, нельзя «использовать» обиженного безвозмездно, не вручая ему подарка, поэтому многие петухи занимаются добровольной проституцией по материальным соображениям.

Избиение опущенных практикуется, только если они нарушают правила, по которым обязана жить их каста. Бить петуха руками нельзя, можно только ногами, что особенно унизительно.

Ритуал «перевода» обычного зэка в разряд петухов сейчас изменился. Раньше прокажённого зэка просто насиловали или заставляли заниматься оральным сексом с одним из блатных. Однако после того как произошло несколько несчастных случаев с откусыванием «чужого достоинства» процесс стал проходить по-иному: петуху шлёпают половым членом по лбу или губам.

Иногда блатные просто объявляют какого-то зэка петухом; слух об этом быстро распространяется по зоне, после чего зэку уже не смыть с себя клеймо.

Как не стать петухом в тюрьме?

Новичкам, впервые попавшим на зону, следует чётко знать некоторые правила. Ключевое из них – ни в коем случае не соглашаться на «петушиную» работу, не брать в руки швабру, тряпку.

В столовой нужно садится вместе с сотоварищами и не торопиться занять свободный стол. В некоторых колониях вещи, предметы, имеющие отношение к опущенным, помечаются красной краской.

Если заключённый не является гомосексуалистом и не осуждён по «петушиным» статьям, то опустить его могут только за злостные проступки.

Таким образом, чтобы избежать участи опущенных, зэк должен жить по правилам тюремной жизни, а именно:

• Следить за своей речью.
• Не раскрывать лишних подробностей личной сексуальной жизни, безосновательно никого не оскорблять.
• Уметь постоять за себя и потребовать ответ с обидчика.
• Иметь гордость.
• Ограничить до минимума контакты с петухами.
• Минимизировать контакты с петухами, в том числе не избивать и не насиловать.
• Не воровать, не стучать ни на кого, не сотрудничать с администрацией.

Даже в тюрьме стоит оставаться человеком, там это ценят. Такое явление, как «опущенные в тюрьме» – это дикость, пережиток тяжёлого прошлого страны.

Однако несмотря на смягчение порядков в исправительных учреждениях, данная категория заключённых по-прежнему существует, и с этим фактом приходится мириться.

Источник: http://ugolovnyi-expert.com/kak-opuskayut-na-zone/

Как живут опущенные после освобождения

К примеру, если послали на три буквы и человек промолчал, значит, туда ему и дорога. Но зек может стать «петухом» и за, казалось бы, обычные, бытовые поступки. С «отсаженными» нельзя контактировать.

Все, до чего дотрагивается «опущенный», сразу же «фаршмачится» (то есть переходит в разряд вещей для «петухов»). Это правило не касается только «запретов» (запрещенных в зоне вещей), которые иногда и прячут у «отсаженных».

Рассказывали, как некоторые из них проносили мобильные телефоны из жилой зоны в рабочую прямо в трусах. И зеков это абсолютно не смущало.

Еще «опущенных» можно бить (палками или ногами) и использовать по второму назначению. © Sputnik / Михаил Фомичев Мне рассказывали, что в некоторых зонах специально для «петухов», чтобы они не брались за ручки, в дверях были вбиты гвозди. У них свои столы, нары, унитазы, краны, все свое, что «мужикам» трогать нельзя.

Поэтому, если зек возьмет

Е.Дьяконов: “Петухи” и “опущенные” узбекских тюрем и зон (из книги “Zona.uz”)

Даже если найдутся очевидцы ритуала “опускания” и подтвердят, что его “опустили” не по правилам, или по “беспределу”, это никак не сыграет на судьбу “обиженного”, подняться обратно со дна тюремной иерархии невозможно никогда.

Особенно жестокое и даже бесчеловечное отношение к “опущенным” на “малолетке” в камере для несовершеннолетних в третьем корпусе Таштюрьмы, обычно именно здесь впервые происходит ритуал “опускания”.

Потом по жестокости стоят колонии общего режима, тут многие “опущенные” кончают жизнь самоубийством, не выдержав издевательств и насилия, а те кто выжил, становятся инвалидами на всю оставшуюся жизнь, после неоднократных актов гомосексуального насилия.

Врачи сексологи, утверждают, что всего гомосексуальных и бисексуальных людей в Мире не более 2% и не всякий человек отважится в тюрьме афишировать свою приверженность к однополой любви, последствия могут быть самыми печальными.

Как живут опущенные на свободе. Масти на зоне

Нашли «крайних».

Наказали. Уехали. Начальник колонии получил служебное несоответствие. Кум отделался строгим выговором. После этого случая, работники колонии не давали возможности спокойно играть в карты, как это было раньше.

Теперь, игроков ожидало ПКТ (помещение камерного типа), куда на перевоспитание направляли отъявленных нарушителей дисциплины.

А вот тех, кто мужика опустил в тюрьме, не тронули.

Елена АНКУДОИнформацию о «петухах» можно почерпнуть лишь в специфических справочных изданиях — зеки избегают обсуждения этой темы.

Но не только потому, что любой контакт с «петухом», за исключением, разумеется, сексуального, грозит «нормальному» зеку попаданием на «петушатню».

До какой беды доводит длинный язык, сколько в зоне «петухов» и почему далеко не все из них «рабочие», «Последнему слову» рассказал бывший заключенный с «многолетним стажем».

Интервью стало возможным только на условии полной анонимности — собеседник скрыл свое имя, не назвал колонии, в которых отбывал наказание, и статьи уголовного закона, по которым привлекался к уголовной ответственности.ОЧЕНЬ ИНТИМНОЕ НАКАЗАНИЕ

Петухи в тюрьме – кто это такие и как живут опущенные, их фото, за что опускают, а также как не стать петухом

После этих процедур могут нанести наколку, чтобы в последствии опущенный не смог скрывать кто он есть в преступном мире.

Так как такие люди скрывают кто они на самом деле, а некоторые могут не сознаваться даже при очевидных доказательствах, есть способ узнать о человеке все, который в основном использует братва.

Метод этот не распространяется, но он позволяет выявить не только среди мужиков, но и в рядах шпаны не соответствующих, и не обязательно это может быть «жопный рамс».

Это может происходить в течении нескольких дней, «сеансы» проходят в основном под утро.

, присланной нам в 1994 году заключенным следственного изолятора (СИЗО) «Матросская тишина».Она дает довольно точное представление о жизни российской тюрьмы конца XX века. У обычного человека этот снимок вызывает ужас: в камере площадью 70 кв.

Мы видим только тех, кто «тусуется», устроились за столом, сидят-лежат на шконках.А там и под шконками есть заключенные, не попавшие в кадр.В среднем на одного человека в этой камере приходится примерно 0,2 кв. В такой камере пот разъедает кожу, на ней образуются язвы. Впечатление такое, что выдержать в таких условиях больше дня невозможно.

На самом деле это только так кажется, что в камере — ад на земле.Бывалый же человек, взглянув на фото, сразу поймет, что на самом деле это хорошая камера, «правильная хата», как говорят в тюрьме, здесь царит порядок. Самое страшное в лагере или тюрьме — не отвратительная еда, не жуткие условия, не голод-холод, не издевательства тюремщиков, а камерный беспредел.

Как опускают в тюрьме?

Инициатора такого контакта после жестоко наказывают (вплоть до убийства), а заключённый, с которым тот контактировал, переходит в разряд опущенных, причём навсегда.

Доведенные до отчаяния петухи нередко пользуются этим, чтобы отомстить. Для опущения достаточно всего лишь провести ночь в петушатнике.

Стукачество. Смазливая внешность; свойства, присущие женскому полу, например, жеманность, высокий голос.

Проявление слабости характера, неумение постоять за себя. Кража имущества у других заключённых.

Опускание человека без серьёзного основания.

Опустить могут и по указу тюремной администрации с целью устранения неугодных осуждённых из тюремной жизни. Для этого чаще всего жертву запирают в петушатнике на всю ночь.

После этого заключённый автоматически переходит в разряд петухов.

Правда, к таким обиженным отношение тюремного сообщества более-менее лояльное. После 2000-ых наблюдается отказ от опускания посредством изнасилования.

Тюрьма и жизнь за решеткой

На экзаменах этот же преподаватель разрешает пользоваться конспектами и литературой. Так что учить ничего не нужно. В этом училище забываешь, что ты в зоне.

Светлые классы. Здесь же вечерняя школа располагается.

А в бараке все напоминает неволю, особенно блатные. Они, как всегда,устраивают сходняк.

Интересно, почему любые дорвавшиеся к власти обожают совещания и собрания? Еще они любят ораторствовать перед коллективом. Видно, во власть идут люди с определенным складом мышления.

На этот раз повод для посиделок скорее для активистов, но он касается жизни всего отряда.

«Смотрящий» предлагает всем скинуться и купить новый телевизор.

Для этого нужно, чтобы осужденные написали заявления о списании с их лицевых счетов денег (у кого они есть, конечно).

«Мужикам» это не нужно — они лучше курева с чаем на свои кровные купят.

Колония-поселение. Лесоповал.

Лафа для петухов. Вольные женщины смертельно опасны

Местные жители и менты, наоборот, алкаши и дегенераты.

Но очень ревнивы, и если узнают о связи с деревенской красоткой, забьют зэка насмерть.К сожалению, он не гнал жути — реальность оказалась еще хуже.Послали меня и других этапников в лес.

Опыта нет, техника и бензопилы старые, ломаются. И хоть ты перевыполни план, заплатят копейки.

Рядом вольные лесорубы работают меньше и получают огромные деньги. Аванс быстро кончился. Пришел к начальству просить еще. Он отказал и посоветовал: «Кору грызи!» У кого было что продать, продали.

Мне запоздал перевод из дома, три дня ничего не ел и вкалывал. Позже «подмазали» мастера, начал лучше закрывать наряды.

Стали чуть больше получать, на двадцать буханок хлеба хватало.

Собирали, пока чинили технику, зимнюю клюкву м продавали за бесценок.Очень много было несчастных случаев.

Народ неопытный, большинство горожане. То кого-нибудь деревом прибьет, то бревном.

Как правило, после освобождения, от таких татуировок избавляются разными способами.

Напомню, что тюремный гомосексуализм есть двух видов добровольный и насильственный, естественно речь идет о пассивных гомосексуалистах, активная форма мужеложства, то есть «дятлы» в тюрьме не считается зазорной.

Более того МВД ежемесячно требует отчеты по повышению раскрываемости ранее совершенных и не раскрытых преступлений, поэтому судьи легко выписывают санкции на арест, даже по пустячным делам, а следователи действуют в соответствии двум зловещим принципам оставшихся еще с 1937 года.

Первый – посидит в тюрьме, может еще в чем-то сознается и второй, более коварный – «повесить» на арестованного «глухари» (не раскрытые уголовные дела)

Петушок тюремный гребешок

Кстати, многие вещи, принадлежащие опущенным, помечаются красной краской. Процесс “перевода” обычного зэка в “петухи” сейчас изменился. Раньше мужика просто насиловали и заставляли заниматься оральным сексом с кем-нибудь из блатных.

Но после нескольких несчастных случаев (когда опущенные откусывали чужое достоинство) ритуал стал проходить по-другому: “петуху” шлепают половым органом по лбу или губам.

А бывает, что блатные просто постановляют объявить какого-то зэка “петухом”. Дальше слух распространяется через тюремную почту, и зэку не смыть с себя клеймо.

Заключенный по имени Дана — У нас на зоне все “петухи” делились на три группы, — продолжает Сергей. — Были так называемые “форшмаки”, которые выпадали из общей группы за какой-нибудь проступок. Например, поспал около параши.

А собственно “петухи” делали у нас на зоне всю черную работу — убирали, выносили мусор, драили очко. Были, правда,

Очень печальная история про тюрьму (внимание, неприятные физиологические подробности)

Можно же по очереди убираться, или всем вместе, по-разному можно, но они не хотели.Офицер взрывается: а почему ты сразу, когда это началось, сотрудникам не сказал?

Ты же заезжал сюда в СИЗО, с тобой разговаривали оперативные сотрудники, объясняли, что к чему, ты продольному почему сразу не сказал? Тьфу!Парень сидит, понурясь. Ну, типа жаловаться как-то нехорошо.

Потом вспоминает: да и не нужен был мне их мобильный телефон, так я пару раз позвонил — они мне сказали, что я им теперь денег должен, заставляли меня домой звонить, деньги у родителей выпрашивать. Я не хотел. Они настаивали. Я им всякие истории рассказывал.

Да я вообще его и не смотрел, но они стали меня подначивать, шуточки всякие.

И, в общем, спрашивают — а ты вот,

Совет 1: Как вернуться к нормальной жизни после отсидки

Можно отправиться на городской субботник, помочь посадить деревья, записаться в волонтеры – возможностей масса! Главное – не опускать руки, не скатываться в пропасть криминала и нести ответственность за свои поступки. Совет 2 : Как начать новую жизнь после тюрьмы Тюремное заключение накладывает свой отпечаток на судьбу человека.

Вновь вернуться к нормальной жизни удается не всем. Нужно обладать большой внутренней силой и волевым характером, чтобы начать все заново.

Вам понадобится

Найти мотивацию, выделить несколько целей, не бояться просить помощи, не падать духом Инструкция 1 Человек , покинувший место заключения, испытывает двойственное чувство.

С одной стороны присутствует чувство легкости, свободы, а с другой — огромный страх перед неизвестностью. Общество не хочет принимать в свои круги бывших заключенных. Эти люди обречены на непонимание со стороны окружающих.

Не есть из одной посуды. Как живут неприкасаемые в тюрьме

В перерывах между этими занятиями он стирал личные вещи дневальных — полотенца, майки, трусы, носки. В перерывах между этими перерывами его регулярно били те же дневальные.

Ссадины и синяки не сходили с его лица. А по ночам местные царьки карантина заставляли Артема вспоминать свою вольную жизнь, используя его для плотских утех.

Мне было его безумно жаль, и я старался всячески ему помочь — давал сигареты, чай.

Это не очень облегчило и скрасило его жизнь, и Артем, не выдержав издевательств, вскрыл себе вены, после чего… опять попал в шестой отряд для ВИЧ-инфицированных, откуда его не так давно перевели сюда.

Через некоторое время, находясь в другом отряде, я услышал следующую историю об Артеме, которая приключилась с ним в отряде для ВИЧ-инфицированных.

Один блатной зэк, цыган по прозвищу Будулай, которого я знал лично, начал приставать к Артему.

Источник: http://konsalt74.ru/kak-zhivut-opuschennye-posle-osvobozhdenija-67731/

Страшно выходить

Как живут женщины после освобождения из мест лишения свободы и почему многие из них возвращаются обратно

Социолог Татьяна Дворникова в течение двух лет исследовала особенности посттюремной адаптации женщин в России: провела наблюдения в одном из центров социальной адаптации, изучила роль общественных инициатив, работающих с бывшими осужденными, проинтервьюировала 46 респонденток с судимостью. И пришла к неожиданному парадоксу: бывшие заключенные не боятся вернуться в колонии, гораздо страшнее для них выйти на свободу.  

Интервью проводились с конца 2016 по начало 2019 года, наблюдения — зимой 2018 года. Имена героев текста изменены.

«Шла в колонию как домой»

— Поздравьте меня!

— С чем?

— В этом году десять лет, как я на свободе.

Так мы знакомимся с Мариной. Ей чуть больше 50 лет, и у нее три тюремных срока за плечами: за превышение пределов самообороны, повлекшее смерть, убийство и разбой. С перерывами она отсидела 22 года в разных исправительных колониях с начала 80-х до середины нулевых. Сейчас работает секретарем общественной организации в Москве, в офисе которой мы с ней и встречаемся.

По специальности Марина — швея пятого разряда. Профессию получила в неволе, но на свободе она ей так и не пригодилась. Ни в одно ателье ее не взяли. Училась в женской колонии в Нижнем Тагиле, где ее, тогда 18-летнюю, часто избивали.

«Нас били другие зэчки. В советское время это называлось “секции дисциплины и порядка” или “повязочники”. Заводят тебя 12 человек, один-два удара ты отмажешь, остальное нет. Били за то, что не умеешь шить.

И меня отмутузили, морда была как воздушный шар! Что я делаю? Я встаю ночью, беру табуреточку и вот этой табуреточкой бригадира убиваю.

Потому что ну нельзя меня так бить, не за что! Мне дают еще шесть лет…»

Женская исправительная колония № 3. Женщины-заключенные в производственной зоне Сергей Шахиджанян/PhotoXpress Страшно в колонии Марине было только в первый раз. Потом она шла туда как домой: «Бумаги уже дойдут, все знают, кто едет, все уже где-то друг с другом пересекались».

Вспоминает, что каждый раз после освобождения «пыталась жить нормальной жизнью», но ее не принимали — ни родственники, ни друзья, ни работодатели. Денег не хватало, и после третьего срока она стала воровать, не опасаясь еще раз оказаться за решеткой.

Только спустя восемь лет после освобождения Марина нашла работу, которую называет спасением, — на этом череда ее судимостей закончилась.

Непристроенные

Освобождение из тюрьмы — особенно после длительного срока — напоминает переезд в незнакомую страну: необходимость обустраивать дом и искать работу, завязывать профессиональные и дружеские связи, обновлять документы и вникать в бюрократические процедуры, привыкать к ценам и учиться распоряжаться деньгами, а также заново выстраивать свою идентичность. В обоих случаях приходится сталкиваться с непониманием и недоверием со стороны окружающих.

В случае тюремного опыта добавляется еще несколько факторов: жесткий социальный контроль при практически полном отсутствии механизмов поддержки, а также устойчивая изоляция и стигматизация освободившихся. Многие не справляются, совершают новые преступления и возвращаются в места лишения свободы.

Согласно данным ФСИН, в России таких почти 250 тысяч человек, в среднем около 60 процентов. Фактически это означает, что у каждого второго освободившегося возникают серьезные трудности с адаптацией. Но о том, как она проходит, неизвестно до тех пор, пока человек снова не попадает в поле зрения полиции.

Несмотря на то что по количеству заключенных Россия лидирует среди европейских государств, в стране нет службы, которая бы занималась их проблемами на этапе освобождения.

Создание института пробации (предполагает меры наказания, не связанные с лишением свободы, а также сопровождение осужденного в случае досрочного освобождения и системную помощь в решении его проблем. — Прим.

ТД), который в некоторых странах выполняет не только функции постпенитенциарного контроля, но и ресоциализации, обсуждается много лет без каких-либо результатов. При этом в отношении осужденных часто применяется административный надзор, который лишь ограничивает их в правах.

По количеству женщин-заключенных Россия также лидирует. Но точных данных о том, сколько из них оказалось в тюрьме повторно, в каком возрасте и на какой срок, за последние годы нет.

Организации, оказывающие им специализированную помощь, можно пересчитать по пальцам.

В отсутствии системной работы с освободившимися часть нагрузки ложится на центры социальной адаптации (ЦСА). Именно туда чаще всего и обращаются люди после тюрьмы — в поисках ночлега, еды, работы. При этом женщин среди клиентов центров обычно не более 10—15 процентов. Но это не значит, что у остальных все хорошо и они пристроены. Мы их просто не видим.

«Антураж напоминает былые места»

Нина попала в центр социальной адаптации три месяца назад, освободившись из колонии для женщин, уже отбывавших наказание в местах лишения свободы. Там она отсидела полтора года за хранение наркотиков.

— Это был ваш второй раз?

— Какой второй… Прошлое мое — мама не горюй!

Про детство Нина вспоминает, что мать часто выпивала, отца не было, ее несколько раз отправляли в приют. В свои 14 хотела она быть как все — нормально есть и одеваться. Было не на что, поэтому воровала, за что попала в колонию для малолетних.

В 19 стала подрабатывать официанткой, встретила мужа. С ним пришел героин, и они оба несколько раз оказывались за решеткой. Однажды Нина не выдержала — захотела завязать, в горячке вызвала полицию и написала заявление на супруга. Посадили обоих.

Их дочери сейчас 12 лет, живет у свекрови и с Ниной не общается, считает мать предательницей — отец еще в колонии. Она показывает фото девочки: темные волосы, карие глаза, выразительные скулы. «Копия папы. Моя, наверно, у нее только писька», — смеется она. С тех пор Нина не употребляет наркотики и хочет вернуть ребенка. Но возвращать пока некуда — дома у нее нет.

Ее кровать в тесной комнате на 10 человек заправлена идеально — ни бугорка. На тумбочке много косметики и несколько мягких игрушек. Над подушкой — православный календарь и описание программы «12 шагов».

Это методика избавления от зависимости, которую придумали двое американцев в 1935 году, создавшие группы анонимных алкоголиков. С того времени она применяется в большинстве частных реабилитационных центров, в том числе и в России.

Один из этих шагов — признание своих ошибок и обращение к Богу. Нина курсы реабилитации не проходила, в Бога уверовала еще в колонии.

Новосибирская женская колония Юрий Тутов/PhotoXpressСейчас она работает продавцом в табачном киоске — единственная из клиенток центра, кто трудоустроен официально. Ее соседки по комнате перебиваются, как могут: собирают стеклотару и металлолом, подрабатывают уборщицами или просто делают вид, что ищут работу. Мотивации устроиться по трудовой нет почти ни у кого — тогда за пребывание в центре придется отдавать 75 процентов дохода в месяц.

«К нам приходят люди, которые имеют доход, но такие случаи редки. Как бы грубо это ни звучало, это те, кто может страдать слабоумием, ну потому что не понимают, что это невыгодно. Проще снять хостел и заплатить за него 3—4 тысячи. Здесь будут другие суммы — потому что все услуги, которые предоставляются, должны оплачиваться по закону», — объясняет мне заместитель руководителя центра Ольга.

Услуги — это консультации юриста и психолога, помощь в поиске работы и оформлении документов, а также обед раз в день. Впрочем, встречи с психологом проводятся нечасто. С работой та же ситуация: даже если подопечные мотивированы, социальным работникам просто некуда и некогда их устраивать.

Источник: https://takiedela.ru/2019/04/strashno-vykhodit/